Иосифлянами и нестяжателями в исторической литературе называют представителей двух основных течений в русской христианской и общественной мысли, ярко проявившихся в 15 — 16 вв.
Иосифляне — сторонники и последователи игумена и основателя Волоколамского монастыря Иосифа Волоцкого (в миру Иван Санин, 1439 — 1515 гг.). Нестяжательство нашло своего идеолога в лице Нила Сорского (в мире Николай Майков, ок. 1433 — 1508 гг.), основателя скита на реке Соре, недалеко от Вологды. Оба они причислены к лику святых: Иосиф — вскоре после смерти, Нил — в начале 20 в. Нил Сорский оставил после себя наставления своей братии, а Иосиф Волоцкий — составленный им монастырский устав, сочинение против еретиков «Просветитель», послания к великому князю и церковным иерархам.
О Ниле Сорском известно, что еще до пострига он был «списателем книг», т. е. занимался перепиской рукописей. После пострижения в Кирилло-Белозерском монастыре он отправился в Грецию, на гору Афон, центр православного монашества, и жил там продолжительное время именно тогда, когда на Афоне активно переводились на церковнославянский с греческого богословские сочинения. По возвращении он поселился на реке Соре, недалеко от Кирилло-Белозерского монастыря, куда к нему пришли несколько человек, ставших его учениками. Нил был противником строгого отшельничества, т. е. жизни в одиночку, считая, что в этом случае у инока может возникнуть соблазн гордыни. Он был также и против больших монастырей, полагая, что там у монаха недостаточно возможностей для внутреннего сосредоточения. На учение Нила Сорского значительное влияние оказало религиозно-мистическое течение, получившее название «исихазм» (покой, безмолвие) и признававшее необходимость достижения особого душевного состояния для преображения человека. Основной путь для этого исиха-сты видели в постоянной внутренней молитве, «умном делании», «умной молитве». Последователями этого течения на Руси были «заволжские старцы» — отшельники и пустынники северорусских, заволжских монастырей. Свое название «нестяжатели» они получили за то, что были противниками монастырской земельной собственности. Сам Нил Сорский писал о том, что инок не должен ничего иметь и тот, «у кого ничего нет, тот не обязан и подаяний делать». Сохранились свидетельства того, что Нил даже говорил об этом на церковном соборе 1503 г.
Преображение. Икона Феофана Грека. 15 в.
Его оппонент, Иосиф Волоцкий, отдавая дань уважения монашеской аскезе и «умному деланию», гораздо больше внимания уделял «деланию» в миру, заботе о создании сильной церкви. Личная нестяжательность монаха для него разумелась также обязательной, но монастырь, по его мнению, должен был иметь средства для благотворительности и возможности воспитывать будущих церковных иерархов. Иосиф сам был строгим аскетом, знавшим и вериги, и власяницу, он много лет ухаживал за своим парализованным отцом, жившим в его келье. Но он в то же время заботился об устроении монастыря и ближайшей крестьянской округе, заступался за бедняков, обличал богачей. Однако он заботился прежде всего о человеческой душе, которой «весь мир не стоит». Род Саниных, из которого вышел Иосиф Волоцкий, в четырех известных историкам поколениях дал 14 монахов, и аскетические настроения в этой семье были традиционными, что не препятствовало политической активности Иосифа. На рубеже 19 — 20 вв. различие в течениях нестяжателей и иосифлян воспринималось, по словам известного богослова и историка Г. В. Флоровского, как противопоставление «завоевания мира на путях внешней работы в нем или преодоление мира через преображение и воспитание нового человека, через становление новой личности».
Отношение к стяжанию и имению для инока — вопрос духовный, а не экономический или политический, но для мира он легко становился и тем, и другим, особенно для мира христианского. Наиболее яркое выражение разногласия между иосифлянами и нестяжателями нашли именно в вопросе о праве монастырей владеть землями и крестьянами. Здесь в 15 — 16 вв. переплетались духовные устремления иноков и их представления о христианской традиции с экономическими и политическими интересами церкви и великокняжеской власти. Земельные владения церкви в средневековой Руси были немалыми и представляли для государства значительный интерес, но не менее государство было заинтересовано в союзе с церковью и ее поддержке. Нестяжательская позиция в экономическом отношении устраивала государство больше, но политическая активность иосифлян давала возможность более прочного союза с церковью. Отношение же иосифлян к государству сформировалось, в частности, в ходе борьбы с еретическими движениями, где Иосиф Волоцкий и его сторонники занимали более активную позицию, чем нестяжатели. После того как великокняжеская власть пошла на казнь еретиков в 1504 г., Иосиф Волоцкий начинает ее поддерживать, подчеркивая идею власти как данной от Бога (см. Еретические движения на Руси).
Спас. Икона Андрея Рублёва. Начало 15 в.
Сам Нил Сорский в политической борьбе своего времени участия не принимал, его монашеское учение было перенесено в политику его учеником, Вассианом, опальным князем Патрикеевым, насильственно постриженным в монахи. Вассиан в первой трети 16 в. и был основным политическим оппонентом иосифлян в вопросах о монастырских владениях и соотношении светской и церковной власти. На позициях нестяжательства стоял и приехавший на Русь из Греции ученый монах Максим Грек, известный своими публицистическими произведениями. И Вассиан, и Иосиф были сторонниками сильной церкви, но Вассиан мыслил ее прежде всего как духовную силу, Иосиф же считал необходимым подкрепить ее и мирскими средствами. В этом поединке победили иосифляне — на соборе 1531 г. Вассиан был осужден. Однако последователи Иосифа Во-лоцкого позднее столкнулись с тем, что церковь оказалась в зависимости от государства, располагавшего большими экономическими и политическими возможностями в подчинении себе всех сил общества.
Главная
