Николай I, который взошел на престол в конце 1825 г., подавив восстание декабристов, сразу же ясно определил курс своего правления: всемерное укрепление существующего строя и беспощадная борьба с его разрушителями. Данного курса Николай I последовательно придерживался на протяжении 30 лет своего царствования.
Подобная политика нуждалась в обосновании. «Духу вольности», вдохновлявшему противников самодержавного строя, необходимо было противопоставить стройную и ясную консервативную идеологию, этот строй оправдывающую. Ее разработкой занялся министр просвещения граф С. С. Уваров. Согласно его теории, русский народ по складу своего национального характера резко отличался от народов европейских. Это отличие было порождено прежде всего определяющим влиянием православной церкви, в лоне которой русский человек получал духовное развитие. Если европейские народы, увлеченные желанием получше обустроить свою земную жизнь, бунтовали, свергали неугодных им правителей, меняли свое государственное устройство, то русский народ был и оставался совершенно аполитичным. Он стремился к одному: приблизиться к высоким идеалам смирения, доброты, милосердия. Именно поэтому раз и навсегда он избрал тот государственный строй, который вполне соответствовал этим стремлениям: самодержавие, отечески опекающее россиян, взявшее на себя все тяготы управления страной. Так, в одно неразрывное целое сплелись звенья идеологической системы, названной впоследствии теорией «официальной народности»: православие, самодержавие, народность. Николаевская Россия, по этой теории, должна была восприниматься как идеал существования русского народа.
Залог успеха своей охранительной политики Николай I видел в максимальном усилении бюрократического контроля над страной. С этой целью император значительно увеличил штаты как центральных, так и местных учреждений. За годы правления Николая I количество чиновников выросло в четыре раза. Соответственно росло и бумажное делопроизводство: начальственное предписание и распоряжение становились основным средством управления. Стремясь добиться от громоздкого бюрократического аппарата как можно более эффективной и упорядоченной работы, Николай I старался придать ему строго централизованный характер, добиться четкой взаимосвязи в работе различных органов, максимально укрепить чиновничью дисциплину. Однако ему удалось водворить лишь формальный, канцелярский порядок, да и то весьма относительный. С каждым годом правления Николая I создаваемая им система все ярче проявляла многочисленные недостатки; ее разъедали взяточничество, чиновничье равнодушие, засилье канцелярщины и др. (см. Чиновничество; Чины, звания, титулы).
Стремясь исправить положение, Николай I создал особые органы управления на базе Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Дела, которые он считал наиболее важными, изымались из ведения министерств и передавались специальным отделениям этой канцелярии. Так, I отделение занималось надзором за службой чиновников, II — созданием единого Свода законов, III — политическим сыском и т. д. Отделения действовали под личным контролем Николая I; все прочие учреждения обязаны были оказывать им максимальное содействие. Появление подобных чрезвычайных органов власти свидетельствовало о кризисе системы управления, о недоверии императора к собственным министерствам и ведомствам.
Огромное значение при Николае I приобретала система государственной безопасности, созданная и отлаженная в духе основной задачи царствования — охраны самодержавного строя. III отделение Собственной канцелярии с корпусом жандармов стало мозговым центром новой системы: сюда стекалась вся информация с мест, здесь разрабатывались операции по борьбе с инакомыслием и составлялись инструкции, координирующие деятельность органов безопасности на местах. Вся Россия была разделена на 5 округов, во главе которых стояли жандармские генералы; в каждый губернский город назначался жандармский офицер, руководивший специальными жандармскими командами. Возглавлял III отделение шеф жандармов А. X. Бенкендорф, пользовавшийся неограниченным доверием Николая I.
Новая политическая полиция осуществляла поистине всеобъемлющий надзор за народом и обществом, вела борьбу с расколом и сектантством, ведала местами заключения государственных преступников. Она всемерно укрепляла самодержавное государство и православную церковь, беспощадно борясь с любыми попытками подорвать основы русской жизни — «православие, самодержавие, народность». «Подрывная деятельность» понималась чрезвычайно широко: ее видели не только в либеральных и атеистических «умствованиях», но и в служебных проступках, пренебрежении церковными обрядами, безнравственном поведении, любых отклонениях от раз навсегда определенных норм частной и общественной жизни.
В том же духе действовала и цензура. В 1826 г. был принят цензурный устав, прозванный «чугунным». Устав запрещал «всякое произведение словесности не только возмутительное против правительства и поставленных от него властей, но и ослабляющее должное к ним почтение». Устав 1828 г. был немногим мягче. Перед цензурой открывались возможности для самого широкого произвола. Не было в то время писателя, не испытавшего на себе цензурных гонений.
Жесткие меры охранительного порядка были приняты Николаем I и в отношении просвещения (см. Система образования). По уставу 1828 г. «О низших и средних заведениях» сохранялись три ступени школы, но резко отделялись приходские и уездные училища, предназначенные для низших сословий, от гимназий, где учились дети дворянского происхождения. Преемственность, существовавшая раньше между школьными ступенями, была нарушена; перейти из низших училищ в гимназию стало почти невозможно. По новому университетскому уставу 1835 г. университеты потеряли свою автономию и перестали быть центрами учебных округов. Главной фигурой в университете и в учебном округе становился попечитель — чиновник Министерства просвещения.
Проводя последовательно охранительные начала в русскую жизнь, Николай I в то же время по необходимости должен был заниматься и некоторыми преобразованиями. Прежде всего это касалось крепостного права, все заметнее препятствовавшего хозяйственному развитию России. Вопрос о нем неоднократно обсуждался в особых секретных комитетах. Николай I и его сановники свято следовали одному: нельзя ущемлять интересы помещиков, навязывать им свою волю. Поэтому результаты были достигнуты самые скромные. По указу 1842 г. об обязанных крестьянах помещик мог предоставить крепостным личную свободу, оставив всю землю в своей собственности, хотя часть земли он должен был передать освобожденным крестьянам в пользование на условиях отбывания ими определенных повинностей. Указ носил рекомендательный характер. Власть как бы предлагала помещикам добровольно отказаться от крепостного права, что совершенно их не заинтересовало.
Николай I. Русский император (1825— 1855),
непреклонный сторонник самодержавия. «Никогда, — по словам поэта Ф. И. Тютчева, — этот человек не испытал тени сомнения в своей власти или законности ее». Гравюра с портрета Дж. Доу.
В 1847 г. была проведена инвентарная реформа — единственное преобразование, имевшее обязательный характер для поместного дворянства. При составлении «инвен-тарей» — описей помещичьих имений — устанавливались четкие нормы барщины и оброка, которые владелец поместья не имел права нарушать. «Инвентарии» стали серьезным шагом на пути ограничения эксплуатации крепостных крестьян. Однако реформа охватила только Киевское генерал-губернаторство (несколько губерний на Украине). Проводя ее, правительство преследовало прежде всего политические цели: здешние помещики были в основном поляками и католиками, находившимися в постоянной оппозиции к самодержавной власти, стремившейся найти опору в православном украинском крестьянстве. О распространении реформы на великорусские губернии власть и не помышляла.
Особо стоит отметить реформу второй половины 1830-х гг., касавшуюся государственных крестьян и проведенную П. Д. Киселевым. Было организовано частичное переселение крестьян из густонаселенных районов, увеличены земельные наделы, уменьшены подати, создана сеть медицинских и учебных учреждений в деревнях и селах. Свою задачу правительство видело не только в том, чтобы упорядочить государственное хозяйство; оно стремилось еще и «подать благой пример» поместному дворянству. Но излишняя забюрократизированность всех мероприятий власти, создание обширного штата администрации, которая, опекая крестьянство, должна была существовать за его счет, — все это в значительной степени свело на нет положительные стороны реформы.
Другой важной задачей, которую попытался решить Николай I, было приведение в порядок российского законодательства. С этой задачей блестяще справился М. М. Сперанский, поставленный во главе II отделения Собственной канцелярии. В короткий срок он со своими немногочисленными сотрудниками провел грандиозную работу по выявлению, сбору и публикации законов. Будучи весьма полезной, она, однако, имела чисто технический характер, не внося ничего нового ни в российское законодательство, ни в принципы управления.
Министр финансов Е. Ф. Канкрин сумел привести в порядок российские финансы. Он ввел режим жесткой экономии, извлекая значительные доходы из таможенных пошлин благодаря последовательной протекционистской политике. Важнейшим итогом его деятельности стала денежная реформа 1843 г., в ходе которой обесцененные ассигнации были заменены кредитными билетами, обеспеченными запасами серебра, хранившимися в Государственном казначействе. Все эти меры в какой-то степени помогали государству «держаться на плаву», но не открывали перед ним никаких перспектив.
Наиболее тяжелым для России явилось так называемое мрачное семилетие (1848 — 1855) — заключительный период царствования Николая I, проходивший под знаком противостояния европейской революции 1848 — 1849 гг. В это время император окончательно отказался даже от слабых попыток разрешить те вопросы, которые стояли перед страной. Реакция, репрессии, охранительство — на это уходили все силы власти. Итог правлению Николая I подвела Крымская война (1853 — 1856), в которой Россия потерпела сокрушительное поражение.
Главная
